загнанных лошадей пристреливают
Это как проснуться в пустой палате,
Повыдирать из себя все трубки, иголки, датчики,
Выбежать во двор, в чьих-нибудь бахилах на босу ногу;
Что они сделают, эти чёртовы неудачники,
С обречённым тобой, подыхающим понемногу;
И стоять, и дышать, и думать – вот, я живой ещё,
Утро пахнет морозом, и пар изо рта, и мне бы
Хоть бы день; а уже тишина начинает сигналить воюще,
Уже сердце растёт, как сказочное чудовище,
Небо едет вниз по дуге, - и ты падаешь возле неба.
Твою душу легонько сталкивают корабликом
Вдоль по вечной реке, и весь мир обретает краски
И рельеф; а ты сам навсегда лежишь почерневшим яблоком,
Поздним августом, на ступенечке
У терраски
Повыдирать из себя все трубки, иголки, датчики,
Выбежать во двор, в чьих-нибудь бахилах на босу ногу;
Что они сделают, эти чёртовы неудачники,
С обречённым тобой, подыхающим понемногу;
И стоять, и дышать, и думать – вот, я живой ещё,
Утро пахнет морозом, и пар изо рта, и мне бы
Хоть бы день; а уже тишина начинает сигналить воюще,
Уже сердце растёт, как сказочное чудовище,
Небо едет вниз по дуге, - и ты падаешь возле неба.
Твою душу легонько сталкивают корабликом
Вдоль по вечной реке, и весь мир обретает краски
И рельеф; а ты сам навсегда лежишь почерневшим яблоком,
Поздним августом, на ступенечке
У терраски
