- Ну как там? – сплюнув собравшуюся в горле кровь и переведя взгляд на Раз-два, спросил Бобби. Он лежал на асфальте посреди какой-то богом забытой свалки, подстреленный и медленно отключающийся, как раздолбанный системный блок. Казалось, он силой удерживал открытыми собственные веки, кровь на скулах и подбородке медленно засыхала, образуя корочку.
Раз-два оторвал стеклянные глаза от рваной раны на животе Боба, которая сочилась кровью, как надрезанный спелый гранат соком, и вытягивала из Красавчика остатки сил, и вкрадчиво ответил:
- Ничего особенного.
Мямля сжал пальцами плечи Бобби и потянул его на себя, укладывая головой на своих коленях - не хватало ещё, чтобы он захлебнулся собственной кровью.
- Ничего особенного? Да тут долбаный кратер, Раз-два, - хрипло прокомментировал Красавчик, упираясь затылком в солнечное сплетение Мямли и пытаясь рассмотреть повнимательнее свой живот.
Точнее сказать, его остатки.


я, может быть, самый счастливый человек на планете, просто не осознаю этого пока.
наверное, мне нужно много-много времени и всяких мелочей, чтобы они выстроились в гладкую паутинку и довели меня до подобного осознания.
возможно, мне всего лишь стоит привыкнуть к новому коллективу и полюбить новую жизнь.
хотя, к слову, я и со старой-то не очень справляюсь.
мне хочется думать, что у меня всё как в вестернах и всех моих ненаписанных зарисовках -
есть крутые парни, и эти парни на моей стороне. у них револьверы, каких поискать, у них ухмылки, что весь дикий запад стонет в унисон, и за плечами этих ребят столько жизни,
столько надрыва, трагедии и храбрости, что мне-то уж точно нечего бояться.
меня вытянет наверх, за плечи там или за руки. и там, наверху, обязательно уже дожидается точка опоры.