[under-the-stars]

придется это признать, я самую малость зла на Дерека после вчерашней серии
немножко ангст, немножко хёрт/комфорт.

~256 оттенков серого

Дерек улавливает шаги Стайлза намного раньше, чем тот добирается до оккупированного стаей дома. Он узнает Стилински по запаху, который сейчас смешивается с чем-то незнакомым и непривычным, чем-то, что никак не вяжется с мягкими гаммами Стайлза. Ежевичный смузи. Энергетики. Адреналин. Кровь.
Кровь?
Хейл подходит к двери, но даже не успевает натянуть свое привычное опять-ты выражение лица, когда дверь распахивается с разворота. Стайлза трясет, он зол и решителен. Его взгляд, прямой и уверенный, спотыкается об Дерека, словно о внезапную преграду.
- Уйди с дороги, - напряженно просит подросток, проходя внутрь.
Стайлз огибает Альфу, как незатейливый предмет мебели, внезапно выросший на пути, и молча идет дальше. Он понятия не имеет, где здесь расположена гостиная, поэтому следует на голоса.
В большой комнате с высокими потолками сумеречно и душно. Стая играет в покер, или, точнее, делает вид, что играет, потому что никто из них троих не знает правил до конца - где-то минут сорок назад процесс принял совершенно иной оборот, и теперь они просто собирают карты по мастям. Стайлз врывается внутрь, как поток ветра, чуть не задевая плечом косяк. Он выискивает глазами Эрику и Исаака, и, когда произносит первую свою фразу, его голос срывается.
- Как вы двое посмели это сделать?
Бойд замолкает на полуслове, Эрика перестает бестолково хихикать, все трое поворачивают к Стайлзу недоумевающие лица.
- Стилински, - улыбается девушка, разворачиваясь к нему всем корпусом. - Ты заблудился?
Стайлз делает глубокий вдох, но успокоиться ему сейчас так же трудно, как подобрать в голове правильные слова.
- Я знаю, что это были вы. Нападение таинственного зверя, живущего в лесах! Как бы не так!
- Стайлз, что ты несешь? - встревает Бойд, разминая шею.
- Что я несу? - повторяет за ним парень, лихорадочно глотая воздух, - что я несу? О, я расскажу тебе. Эти два гения решили "обезвредить" шерифа! Угадай, каким образом.
- Это вышло случайно, - пожимает плечами Исаак, и Стайлз смотрит на него с такой горячей, всеобъемлющей ненавистью, что этого взгляда легко хватило бы для убийства.
- Больше никогда - я повторяю, никогда - не смейте трогать моего отца! Если с ним что-нибудь случится, если впредь хоть один из вас хотя бы пальцем его тронет...
- Что ты сделаешь тогда, Стилински? - интересуется Эрика.
Если бы Стайлз был не Стайлзом, он подошел бы к ней вплотную и сломал бы об неё пару стульев, даром что оборотень.
Вместо этого он просто смотрит, криво усмехается и произносит что-то вроде:
- Ты бы не захотела этого знать, Эрика. Никто из вас не захотел бы.
Его голос даже не звучит угрожающе.
- Подумай о том, что я, в отличие от охотников, уже давно вычислил ваше местонахождение.
Стайлз говорит:
- Я знаю об оборотнях больше, чем ты можешь себе представить.
Он говорит:
- Например, какие растения могут убить вас за пару часов.
Эрика бросается на него первой. Она рычит ему в лицо и выпускает когти, но Стайлз впервые в жизни не чувствует страха. Он всё так же решителен и зол, всё так же смотрит перед собой пустым, невидящим взглядом готового вот-вот ощериться щенка. За мгновение до того, как Эрика царапает ему лицо, Дерек встревает между ними. Девушку отбрасывает к противоположной стене, как надоевшую мягкую игрушку. Глаза Альфы горят алым, его дыхание становится тяжелым и по-волчьи надрывным.
- Стайлз, уходи, - даже не поворачиваясь в сторону подростка, говорит Хейл.
Стайлз поднимается на ноги. Его слова звучат не столько зло, сколько горько.
- Мой отец никогда бы вас пальцем не тронул. Даже притом, что вы этого заслуживаете.
Он разворачивается и выходит из гостиной. Пол под его ногами скрипит, и Стайлз успевает услышать возмущенные крики Эрики за своей спиной прежде, чем хлопнуть дверью.

В болезненно слезящихся глазах и колком белоснежном свете проходят минуты, затем часы, дни и целые столетия. Стайлз ничего не соображает и держится на одном адреналине, пока медсестры и сослуживцы отца что-то объясняют ему, выталкивая из палаты, пока просят его "не беспокоить больного" и "не переживать", пока уговаривают пойти домой и поспать хотя бы пару часов. Скотт и Эллисон отпаивают его чаем и пытаются впихнуть хотя бы шоколадку из местного автомата, но Стайлз прячет её в карман и обещает, что съест чуть позже. Его желудок сводит судорогами, когда он вспоминает кровь на одежде отца, большие алые пятна поверх разодранной рубашки.
Он обещает Скотту и Эллисон, что отправится домой сразу за ними - нет никакой необходимости дожидаться его возле больницы. Нет, он не поведет грузовик в таком состоянии. Да, его подвезет кто-нибудь из друзей отца.
Проходит двадцать минут, и сорок, и шестьдесят. Второй час, третий, и так до глубокой ночи, пока больница окончательно не пустеет. Мелисса подходит к нему и предлагает подвезти домой, но Стайлз придумывает неумелую отговорку, чтобы остаться. Она соглашается и просит его хотя бы поесть в ближайшие несколько часов.
После адреналина наступает усталость. В неудобной позе затекает спина, хочется стянуть кеды и разлечься прямо на полу, но Стайлз подтягивает ноги к себе и застегивает поверх них толстовку, делая своеобразный кокон. У него болят глаза и трещат виски, поэтому он не сразу замечает мысы чужих ботинок. Проморгав глаза, Стайлз поднимает взгляд выше.
- Что тебе нужно? - без тени интереса спрашивает он у Дерека.
Стайлзу хочется злиться. Ему хочется испытать приступ рационального бешенства относительно каждого проклятого оборотня, но ему просто не хватает сил.
- Знаешь, - тихо произносит он, - ты можешь перекусать хоть всю старшую школу. Мне все равно. Мне все равно, если весь наш город разделится на два лагеря и соседи объявят охоту друг на друга.
У Стайлза над головой весят часы и, хотя подросток провел под ними почти целые сутки, он замечает тиканье только сейчас. Правильное, беспрерывное и, что самое главное, - громкое.
- Вы крутые оборотни и всё такое, но никто не давал вам права калечить невинных людей.
Дерек смотрит на Стайлза внимательно и понимающе. Вместо слов Альфа просто кивает и садится рядом.
- Как он?
- Стабилен.
"Стабилен" - совсем не то слово, которое хотелось бы услышать от врачей. Оно не отрицательное, скорее нейтральное - но эта нейтральность убивает, она ничего не может пообещать, ничего не может гарантировать, она есть как факт, и от этого факта очень-очень холодно.
- Мне жаль, Стайлз. Обещаю, такого больше не повторится.
- Я просто...
А потом происходит то, чего ни один из них не ожидает.
Сказывается усталость, голод и все пережитые за день эмоции, включая обиду, страх и злость. Выстроенная Стайлзом стена из цветных кирпичиков рушится, оставляя после себя пустое пространство.
- Когда мама заболела, мы приходили к ней каждый день. Никто не говорил мне, что она вот-вот поправится, да я и сам понимал, что для этого необходимо чудо. Каждый раз мне казалось, что вот сегодня это чудо случится. Именно сегодня. Я просыпался и думал: может, уже сейчас мама в порядке? Я даже рад был уезжать домой, потому что это означало, что вот-вот наступит следующий день и следующий шанс на выздоровление.
Пару минут Стайлз молчит, не решаясь продолжить повествование. Впервые в жизни ему важно, чтобы Дерек действительно слушал его - и Дерек слушает.
- Я обещал ей всегда приглядывать за отцом. Тогда мы вдвоем не особо ладили, но мама говорила, что нам просто нужно проводить больше времени вместе. Я боялся, что она уйдет и я совсем один останусь. То есть, ну вообще один. Дурак.
Дерек прикрывает глаза. Он никогда не думал жалеть Стайлза и, в общем-то, такая мысль не посещает его даже сейчас - но ему стыдно. В частности за то, что он так и не разглядел очевидного. Так и не понял, от каких рычагов лучше держаться подальше.
- Тебе нужно поесть, - спустя несколько минут продолжительного, но какого-то умиротворяющего молчания, произносит Дерек.
- Я не хочу.
- Придется.
Альфа поднимается на ноги и одергивает края куртки.
- Сейчас вернусь.
Не проходит и пятнадцати минут, как Дерек возвращается с двумя полупрозрачными белыми пакетами из ближайшего фастфуд ресторанчика. Внутри - несколько контейнеров с едой, среди которой два салата, гамбургеры, пару банок колы и даже что-то на сладкое. Стайлз воротит нос и усердно сопротивляется, поэтому Дерек вынужден пододвинуть стул ближе, сесть напротив него и вытащить первое, что попадется под руку.
- Нет.
- Да.
- Не буду.
- Тогда я заставлю.
Стайлз равнодушно пожимает плечами и спускает ноги со стула, выпутываясь из безразмерной толстовки с изображением "Florence and The Machine". С минуту они молча смотрят друг на друга, но в этот раз грозный взгляд Дерека на Стайлза не действует - и Альфе приходит сдаться.
- Давай я отвезу тебя домой, - предлагает он, потому что хочется сделать хоть что-то.
У Альфы есть своя стая. У него есть три несовершеннолетних оборотня, которые абсолютно не умеют управлять своими способностями и даже приступы злобы контролируют через раз. Дерек, как молодой отец семейства, - ему есть о ком заботиться и к кому сводить все свои мысли.
Но в действительности ни Эрика, ни Исаак, ни Бойд не вызывают в нем такого желания защитить и обезопасить, как Стайлз.
Возможно, если бы ему пришлось выбирать, кого вытащить из горящего дома, он совершил бы непростительную для Альфы ошибку.
- Я должен остаться...
- Я прослежу за тем, чтобы с ним ничего не случилось.
- Да, но...
- Стайлз, твоего отца никто не тронет. Я обещаю.
В конце концов, он соглашается. Дерек отвозит Стайлза домой. Всю дорогу они молчат, парень смотрит в окно и беспокойно теребит шнурки от толстовки, по радио играет что-то незатейливое и совсем простенькое. Дерек вслушивается в жизненные ритмы Стайлза - он слышит сердце, но ему намного сильнее хочется услышать мысли.
Дома у Стилински Хейл оставляет еду на столе и просит-приказывает съесть её хотя бы утром. Он провожает Стайлза до самой кровати и укладывает, дожидаясь, пока тот стянет кеды.
- Ненавижу тебя, - бурчит Стайлз, укрываясь одеялом до самого носа.
Какая-то пружина, весь этот день напряженно сдавливающая Дереку внутренности, наконец-то разжимается, позволяя вдохнуть спокойнее.